Балет
«Медный всадник»

Государственный академический Мариинский театр (в 1935—1992 годах — Ленинградский ордена Ленина и ордена Октябрьской Революции академический театр оперы и балета имени С. М. Кирова, часто сокращённо — Кировский театр, в просторечии — Мариинка) — театр оперы и балета в Санкт-Петербурге, один из ведущих музыкальных театров России и мира.

Предлагаем Вам вдохновиться просмотром фрагментов 3 спектаклей.

«Медный всадник» — это балет от Петербурге, городе мистическом и привлекательном, который притягивает людей, как магнитом. Его жители пишут стихи, влюбляются, страдают, а порой сходят с ума, как главный герой балета, вдохновленного одноименной поэмой Пушкина.

В эпилоге балета «Медный всадник» звучит «Гимн великому городу», который стал официальным гимном Санкт-Петербурга. Впрочем, весь спектакль – это гимн городу на Неве, который часто подвергался испытаниям стихией, но все равно выстоял.

Постановка Юрия Смекалова с использованием хореографии Ростислава Захарова на музыку Рейнгольда Глиэра.

Опера
«Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии»

«Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» – последняя большая эпическая опера Римского-Корсакова. Само ее длинное название адресует к былинным сказаниям, к их неторопливому, поэтически образному слогу. Думается, что главные слова в этом названии – «невидимый» и «дева». В последние годы своей жизни, пришедшиеся на начало смутных времен в России, композитор много размышлял о драматической судьбе родины и уже предчувствовал новые испытания, которые ей предстояло пережить. Он писал о «душных, тревожных состояниях», беспокоивших его, и грезил о «невидимой», то есть призрачно-идеалистической, затерянной в былинно-сказочном прошлом «девственной святой Руси». В философии этой оперы (а к ней нужно относиться именно как к философскому труду) много аллюзий и подтекстов. Сам сюжет ее мифологичен и в существе своем близок к библейским притчам: это история о силе человеческой природы, одухотворенной верой. Той силе, которая побеждает бесовскую «нежить» (слова самого Римского-Корсакова) искренностью и истовостью веры. Не случайно поэтому половину оперного действия занимают молитвы, коллективные или потаенно-исповедальные. А весь интонационный строй «Китежа» как бы всматривается вглубь, в исконные, сакральные первоосновы «русского духа». В этот последний период своей жизни Римский-Корсаков находился на вершине творческой зрелости, но постоянно занимался обновлением своего музыкального языка. Он писал: «Я чувствую, что вступаю в какой-то новый период и что овладеваю приемом, который у меня до сих пор являлся как бы случайным…» Речь идет об особой манере вокального письма, близкой к древним крестьянским распевам, свободным от тисков западноевропейской классической гармонии. Именно в «Китеже» результаты этих поисков достигли совершенного воплощения, как в больших хоровых сценах, так и в монологах солистов.

Опера
«Пиковая дама»

Опера «Пиковая дама» – это захватывающий музыкально-психологический триллер, отлитый по знаменитой троичной формуле «тройка – семерка – туз», 3 – 7 – 1. Все три ее действия, все семь ее картин пронизаны единой темой, мучившей Чайковского всю жизнь, – темой абсолютного зла, являющего себя как фатум и всепобедительная смерть. Герои оперы испытывают страх – и одновременно вызывают его друг у друга: «Какой он страшный», – говорит о Германе престарелая Графиня, которую, в свою очередь, картежник Чекалинский называет «страшилищем». В либретто, написанном братом композитора Модестом по ироничной светской повести Пушкина, слово «страшно» повторяется десятки раз. Вместе со страхом глубокому художественному осмыслению подвергнуты сопряженные с ним и созвучные ему категории: странность, страсть и страдание. Пограничное расстройство Германа прогрессирует до стадии необратимого безумия, личность распадается под действием маниакальной страсти, идеи фикс, обсессивного желания узнать тайну карт, постичь закономерность рока и тем самым переиграть его. Когда Герман и Графиня в оцепенении смотрят друг на друга, вспоминается знаменитый афоризм Ницше про бездну, в которую опасно всматриваться, ибо она тоже смотрит на тебя, завораживает и уничтожает. От падения в бездну может спасти только любовь: «Смерть, я не хочу тебя!» – отбивается Герман от своего наваждения, втягивая сущего ангела, Лизу, в борьбу с внутренними демонами. Но силы неравны, Лиза, как и Герман, идет по пути саморазрушения, у нее тоже есть идея фикс – пожертвовать всю себя возлюбленному, слиться с ним в сострадании («Печалюсь вашей я печалью и плачу вашею слезой»), стать его супругой-рабой. На этом пути ее ничто не остановит: «Кто б ни был ты, я все­-таки твоя!» Гигантскую амплитуду переживаний героев – от фрустрации до эйфории, от экстаза до отчаяния – передает гениальная музыка, написанная, по признанию Чайковского, «с самозабвением и наслаждением» всего за сорок четыре дня. «Пиковая дама» – драматургически безукоризненная опера-симфония, сочетающая позднеромантическую сверхэмоциональность, сочные жанровые картины и ностальгическую стилизацию музыки эпохи рококо.