Балет
«Золушка»

Новосиби́рский госуда́рственный академи́ческий теа́тр о́перы и бале́та (НГАТОиБ, НОВАТ[3]) — российский театр оперы и балета. Открылся в 1945 году. Является одним из ведущих театров России. Крупнейшее в России и СССР здание театра было сооружено в 1931—1941 годах, представляет собой сложный и уникальный архитектурный комплекс, и имеет статус объекта культурного наследия России федерального значения.

Современная версия выдающегося спектакля, увидевшего свет в 1945 году, восстановлена в стилистике, близкой зрителю наших дней. Визитной карточкой постановки стало удачное сочетание доброй старой балетной классики и сценических технологий XXI века. Визуальные компьютерные эффекты мирно сосуществуют здесь с традиционными костюмами и реквизитом. Автор оригинальной хореографической версии балета Ростислав Захаров называл её «песней о весне человеческой жизни, о юности, о счастье, о мечте». Михаил Мессерер во время работы над реконструкцией следовал настроению, заданному автором балета.

Опера
«Конек-Горбунок»

«Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» – последняя большая эпическая опера Римского-Корсакова. Само ее длинное название адресует к былинным сказаниям, к их неторопливому, поэтически образному слогу. Думается, что главные слова в этом названии – «невидимый» и «дева». В последние годы своей жизни, пришедшиеся на начало смутных времен в России, композитор много размышлял о драматической судьбе родины и уже предчувствовал новые испытания, которые ей предстояло пережить. Он писал о «душных, тревожных состояниях», беспокоивших его, и грезил о «невидимой», то есть призрачно-идеалистической, затерянной в былинно-сказочном прошлом «девственной святой Руси». В философии этой оперы (а к ней нужно относиться именно как к философскому труду) много аллюзий и подтекстов. Сам сюжет ее мифологичен и в существе своем близок к библейским притчам: это история о силе человеческой природы, одухотворенной верой. Той силе, которая побеждает бесовскую «нежить» (слова самого Римского-Корсакова) искренностью и истовостью веры. Не случайно поэтому половину оперного действия занимают молитвы, коллективные или потаенно-исповедальные. А весь интонационный строй «Китежа» как бы всматривается вглубь, в исконные, сакральные первоосновы «русского духа». В этот последний период своей жизни Римский-Корсаков находился на вершине творческой зрелости, но постоянно занимался обновлением своего музыкального языка. Он писал: «Я чувствую, что вступаю в какой-то новый период и что овладеваю приемом, который у меня до сих пор являлся как бы случайным…» Речь идет об особой манере вокального письма, близкой к древним крестьянским распевам, свободным от тисков западноевропейской классической гармонии. Именно в «Китеже» результаты этих поисков достигли совершенного воплощения, как в больших хоровых сценах, так и в монологах солистов.